В поездах затаивших грусть.
На перронах твоих ресниц
В поездах затаивших грусть.
На перронах твоих ресниц
Напоследок еще задержусь.
Стань мне ближе пустых городов
И стремящихся к небу глаз.
Будь надежнее честных слов,
Пусть ничто не разрушит нас.
Стань мне ближе горящих звезд
И сумей в трудный час понять
Всю беспомощность моих слез.
Научи меня счастье знать.
Стань мне ближе бессонных ночей,
Попытайся со мной молчать.
Я терял слишком много людей,
Но тебя, не хочу потерять!

Все текло своим привычным ходом.. .работа, любимая работа, дом. Душа ныла, не то чтоб уж изнывала, но пискляво капризничала, постоянно возвращая меня к мыслям о Манящем. С последней встречи мы играли в молчанку, нет конечно, пересекались на работе, порой ограничиваясь сухим «Привет», но чаще я проходила мимо него с каменным лицом и задранным чуть ли не до потолка носом.

*** Мне мало огня. Сжигаю тебя! Сжигаю себя! Сжигаю дотла...

- Ну что, налеталась? Я сколько раз тебя просил предупреждать о своих полетах! Ну сколько это еще, будет продолжаться… У всех бабы, как бабы – котлетки жарят, в бигудях ходят по думу, скандалы мужьям закатывают! А у меня, у меня она разгуливает по кладбищам, жжет костры, пироги печет для НИХ, а я, как ты там говоришь «ты и так толстый, вредно тебе»… Я устал, не могу больше! – эта гневная тирада никак не прекращалась – Я понимаю, теперь Инквизиторов, я даже знаю, кто они. Наверняка это мужья, недовольные, разгневанные мужья! И вообще, знаешь, что..

***Все мы в одном кинотеатре, мы были здесь всегда. Все мы в одном кинофильме, и каждый из нас звезда.

***  Да-а, голубушка, случай серьезный – Клавдия Ильиниша, укол "магнезии"... В голову.

*** Иногда заходишь туда, где никогда не был, но чувствуешь, что ты находишься именно там, где должен быть… …

Настала ночь для волшебства,
Старинной магии веселой.
Трепещет зеленью листва,
Сияет месяц ореолом.
Собрались звезды в дружный круг,
Чтоб исполнять чудесный танец.
И слышен только сердца стук,
Да на щеках горит румянец.
В лесу  уснул дневной народ,
Пришла пора ночных созданий.
В один лишь час, но каждый год,
Исполнится предел желаний.
Бежит тропинка средь кустов,
Ведя в заветную поляну.
И мириады светлячков
Путь озарять мерцаньем станут...

Всё иллюзия, мираж, самообман...

Ребенок я?... беззащитный и нежный?
С клыками зверя, с полной пастью мяса?!
Мой глупый взгляд, на самом деле, снежный...
Вся моя дикость под одеждой из атласа.

Ребенок - зверь...не просто зверь, а хищник:
Выслеживая жертву, когти точит; 
Идет по следу крови, словно сыщик,
А убивая, наиграться хочет.

И, прежде чем, меня назвать "ребенком",
Спроси, о том, чем забавляюсь я...
Поверь, что даже волк становится волчонком,
Когда встречает на пути меня.

Манящий оказался довольно не простым экземпляром. Проведя достаточно времени в наблюдении за ним и длительных размышлениях… О, это было довольно приятно.  Хищница, изучающая повадки, выслеживающая свою жертву – пьянящее удовольствие мне приносила эта роль! Мой рыцарь был закован в крепкие доспехи, имел свободолюбивый вспыльчивый нрав, знал себе цену и, конечно же, являлся закоренелым бабником! Впрочем, меня это не волновало, он меня интересовал как «Праздничный подарок» и я совершенно не собиралась строить с ним прочные семейные отношения. Поубивали бы друг друга к чёртовой матери! Так что кандидатура Манящего на должность моего спутника жизни была сразу отвергнута.

****

Нам вместе тяжело,
А врозь нам невозможно,
Нас не поймет никто,
Да и самим нам сложно...
Понять, что нас влечет
Друг к другу, как магнитом,
Течением несет
На плес давно размытый.
Уже не та река,
Совсем не то теченье,
Но вновь легла строка
Как предопределенье.
Так рукопись зовет,
Желая продолженья...
Так рифма подведет
К концу стихотворенье.

..План моих «действий» был весьма своеобразным… Я вообще профессионально запутываю даже самые простые и прямые пути. Легкий, ровный – это не для меня. Нужно так, чтобы было все, эдакое « жанровое ассорти».